Жизнь, смерть и время. Натюрморты с черепами «vanitas Автор картины натюрморт с черепом
Ванитас (Vanitas) – направление живописи, о котором просто нельзя не упомянуть. Также его называют «Суета сует». Столь необычное название пошло от латинского vanus, что переводится как «бренный, пустой». Развитие этого направления началось в семнадцатом веке. Европейская культура на тот момент переживала не самый счастливый период: в обществе царило чувство неуверенности в завтрашнем дне, что и нашло своё отражение в изобразительном искусстве.
«Суета сует» - трудно представить более подходящее название для жанра, специфика которого позволяет подчеркнуть хрупкость человеческой жизни, которая может оборваться в любой момент. С помощью изобразительных средств, характерных для этого жанра, показывается бренность бытия - через разнообразные символы, которые безотчетно влияют на сознание человека. И перед лицом неотвратимой смерти такими бессмысленными начинают казаться все политические и религиозные проблемы!
Как и любой другой жанр , ванитас имеет целый ряд атрибутов, свойственных только ему, которые несут определенную смысловую нагрузку и позволяют передать всю тщетность каких-либо действий.
Очень часто встречается такой символ, как череп. Он должен наталкивать на мысль о неизбежности смерти. Скелет – это всё, что остается от нашей телесной оболочки, именно поэтому череп здесь - словно бы зеркальное отражение нашего будущего.
Ну а гнилые фрукты в этом жанре изображаются как символ старения. Если же на полотне спелые плоды, они означают плодородие, изобилие или богатство. Причем у каждого фрукта свое значение. Нередко на картинах ванитас можно увидеть цветы, чаще всего увядающие. Каждый цветок тоже несет свою информацию, к примеру, роза – символ секса и любви, она тщеславна, как и человек.
Довольно любопытно то, что на изображениях в стиле ванитас встречаются мыльные пузыри, казалось бы (в нашем привычном восприятии), символ радости жизни. Но здесь всё сложнее: на этих картинах мыльный пузырь означает краткосрочность существования. А то, как легко он может лопнуть, указывает на внезапность смерти. Среди других знаковых атрибутов этого жанра следует назвать также свечи (тлеющие или гаснущие), наполненные кубки, игральные карты, курительные трубки, карнавальные маски, зеркала и разбитая посуда…
Можно еще долго перечислять предметы, встречающиеся на картинах в жанре ванитас, а еще дольше - пытаться истолковать их значение. Но важнее будет сказать главное: vanitas – это искусство, которое заставляет нас задуматься и многое переосмыслить.
Vanitas. (лат. vanitas, букв. — «суета, тщеславие») — жанр живописи эпохи барокко, аллегорический натюрморт, композиционным центром которого традиционно является человеческий череп. Подобные картины, ранняя стадия развития натюрморта, предназначались для напоминания о быстротечности жизни, тщетности удовольствий и неизбежности смерти. Наибольшее распространение получил во Фландрии и Нидерландах в XVI и XVII веках, отдельные примеры жанра встречаются во Франции и Испании. Термин восходит к библейскому стиху (Еккл.1:2) Vanitas vanitatum et omnia vanitas («Суета сует, сказал Екклесиаст, суета сует, — всё суета! »).
Атрибуты Символы, встречающиеся на полотнах, были призваны напоминать о бренности человеческой жизни и о преходящести удовольствий и достижений:
- Череп — напоминание о неизбежности смерти. Аналогично тому, как портрет является лишь отражением когда-то живого человека, так и череп является лишь формой когда-то живой головы. Зритель должен воспринимать его как «отражение», он наиболее отчетливо символизирует бренность человеческой жизни.
Ян Госсарта, Череп. дерево. 1517. Лувр, Париж
Bartholomaus Bruyn Старший (1493-1555) Череп в нише,1530/45.
Эрмитаж, Санкт-Петербург
Поль Сезанн: Пирамида из Черепов. 1898-1900.
Поль Сезанн - Натюрморт с черепом (1895-1900) - Гнилые фрукты — символ старения. Зрелые плоды символизируют плодородие, изобилие, в переносном смысле богатство и благосостояние. Ряд плодов имеет свое значение: грехопадение обозначается грушами, помидорами, цитрусами, виноградом, персиками и вишней, и конечно, яблоком. Эротический подтекст имеют инжир, сливы, вишни, яблоки или персики
Джованна Garzoni (1600-1670) Блюдо с жасмином, сливы орехиДжованна Garzoni (1600-1670) Натюрморт с яблоками и ящериц
Джованна Garzoni (1600-1670) Китайский шар с инжир, вишни и щеглы
- Цветы (увядающие); роза — цветок Венеры, символ любви и секса, которая тщеславна, как всё, присущее человеку. Мак — успокоительное средство, из которого изготавливают опиум, символ смертного греха лености.Тюльпан — объект коллекционирования в Нидерландах XVII века, символ необдуманности, безответственности и неразумного обращения с дарованным Богом состоянием.
Абрахам Миньон (1640-1679), Природа как символ Vanitas, 1665-79
Гессе Национальный музей, Дармштадт, Германия
Адриан ван Утрехт: Vanitas - Натюрморт с букетом и Череп (1642) - Ростки зерна, ветви плюща или лавра (редко) — символ возрождения и круговорота жизни.
ROESTRAETEN, Питер Gerritsz. Vanitas Натюрморт - XVII век - Морские раковины, иногда живые улитки — раковина моллюска является останками когда-то живого животного, она обозначает смерть и бренность. Ползучая улитка — олицетворение смертного греха лености. Большие моллюски обозначают двойственность натуры, символ похоти, ещё одного из смертных грехов.
Harmen Steenwijck: Vanitas Натюрморт. 1640/50. Лондон, Национальная галерея - Мыльные пузыри — краткость жизни и внезапность смерти; отсылка к выражению homo bulla
— «человек есть мыльный пузырь».
Симон Ренар де Сен-Андре, ок. 1650 Vanitas
Музей изобразительных искусств в Лионе, Франция. - Гаснущая дымящаяся свеча (огарок) или масляная лампа; колпачок для гашения свечей — горящая свеча является символом человеческой души, её затухание символизирует уход.
Питер Claeszoon , Vanitas,
Бартоломеус Брейн Старший (1493-1555): 1-я пол. XVI в.- Vanitas
- Креллер-Мюллер музей (Оттерло - Нидерланды)
Антонио де Переда (1608-1678)Vanitas -Финская национальная галерея - Кубки, игральные картыили кости, шахматы(редко) — знак ошибочной жизненной цели, поиска удовольствий и грешной жизни. Равенство возможностей в азартной игре значило также и предосудительную анонимность.
Anoniem (Frankrijk)Vanitas . около 1650. Лувр, Париж
Питер Moninckx: L’Amour endormi sur un crane. 17-го века.
Музей изящных искусств Бордо, Франция
Себастьян Stoskopff, Vanitas Натюрморт (1630)
Художественные собрания, Kunstmuseum Базель, Швейцария
Антонио де Переда (1608-1678)Vanitas -Флоренция, Уффици. - Курительная трубка — символ быстротечных и неуловимых земных наслаждений.
Harmen Steenwijck, Vanitas (1640) - Карнавальная маска — является знаком отсутствия человека внутри нее. Также предназначена для праздничного маскарада, безответственного удовольствия.
Антонио де Переда (1608-1678), Сон рыцаря.1655. Академия изящных искусств Сан-Фернандо,Мадрид - Зеркала, стеклянные (зеркальные) шары — зеркало является символом тщеславия, кроме того, тоже знак отражения, тени, а не настоящего явления.
Трофима Биго, Аллегория Vanitas,1650.Galleria ди Палаццо Барберини в Риме
Жорж де Ла Тур, Мария Магдалина, кающегося, (ок. 1640).
Sammlung Wrightsman, Нью-Йорк - Разбитая посуда, обычно стеклянные бокалы. Пустой стакан, противопоставленный полному, символизирует смерть. Стекло символизирует хрупкость, белоснежный фарфор — чистоту. Ступка и пестик — символы мужской и женской сексуальности. Бутылка — символ греха пьянства.
Себастьян Stoskopff, Vanitas (ок. 1650)Музей de l"Oeuvre Нотр-Дам - Нож— напоминает об уязвимости человека и о его смертности. Кроме того, это фаллический символи скрытое изображение мужской сексуальности.
- Песочныеи механические часы — быстротечность времени.
Филипп де Шампень: натюрморт в жанре vanitas — Жизнь, Смерть и Время — три символа
бренности бытия (представлены тюльпаном, черепом, песочными часами) 2-я пол. XVII в.
Музей Tesse Ле-Ман
Антонио де Переда (1608-1678)Vanitas - Музей изящных искусств, Saragossa - Музыкальные инструменты, — краткость и эфемерная природа жизни, символ искусств.
Корнелис де Хем,Vanitas Натюрморт с музыкальными инструментами.1661.
Государственный музей Амстердама - Книги и географические карты ( mappa mundi
), писчее перо — символ наук.
Anonimo (Francia)Vanitas with Sun Dial.между 1626 и 1656. Лувр,Париж
Питера ван Steenwyck - Vanitas
Питер Клас. (1597/1598-1660) Натюрморт с черепом - Глобус, как земли, так и звездного неба.
Антонио де Переда (1608-1678), Аллегория тщеславия. 1634.
Художественно-исторический музей, Gemaldegalerie,Вена - Палитра с кистями, лавровый венок(обычно на голове черепа) — символы живописи и поэзии.
Ян Miense Molenaer(1610-1668), Автопортрет.Художник в своей мастерской. 1650. Музей Bredius - Портреты красивых женщин, анатомические рисунки. Письма символизируют человеческие отношения.
- Красные сургучные печати.
- Медицинские инструменты — напоминание о болезнях и бренности человеческого тела.
- Кошельки с монетами, шкатулки с драгоценностями — драгоценности и косметика предназначены для создания красоты, женской привлекательности, одновременно они связаны с тщеславием, самовлюбленностью и смертным грехом высокомерия. Также они сигнализируют об отсутствии на полотне своих обладателей.
Николя Ренье (1590-1667)Аллегория бренности,1626
Францискус Гейсбрехтс, 2-я пол. XVII в. - Vanitas
Питер Клас. (1597/1598-1660) - Vanitas (1628) - Оружие и доспехи — символ власти и могущества, обозначение того, что нельзя забрать с собой в могилу.
Юриан ван Стрек, ок. 1670. Vanitas
Музей изобразительных искусств А. С. Пушкина, Москва
Korie Everuto (Эверт Collier), Vanitas).1669 - Короныи папские тиары, скипетры и державы, венки из листье — знаки преходящего земного господства, которому противопоставлен небесный мировой порядок. Подобно маскам, символизируют отсутствие тех, кто их носил.
Эверт Кольер (1630/50 -1708). Vanitas Натюрморт 1705
Питер Боэль, Натюрморт с гробом и символы власти и богатства (1663) - Ключи — символизируют власть домашней хозяйки, управляющей запасами.
Питер Клас. Vanitas натюрморт.1630.
Королевская картинная галерея Маурицхейс, музей в Гааге - Руины — символизируют преходящую жизнь тех, кто их населял когда-то.
- Лист бумаги с нравоучительным (пессимистическим) изречением, например:
Vanitas vanitatum; Ars longa vita brevis; Hodie mihi cras tibi (сегодня мне, завтра тебе); Finis gloria mundi; Memento mori; Homo bulla; In ictu oculi (в мгновение ока); Aeterne pungit cito volat et occidit (слава о геройских поступках развеется точно также, как и сон); Omnia morte cadunt mors ultima linia rerum (всё разрушается смертью, смерть — последняя граница всех вещей); Nil omne (всё — это ничего)
Очень редко натюрморты этого жанра включают человеческие фигуры, иногда скелет — персонификацию смерти. Объекты часто изображаются в беспорядке, символизируя ниспровержение достижений, которые они обозначают.
Антонио де Переда (1608-1678)Джентльмен и смерть.Больница де ла Каридад, Севилья.
Джон Souch (1593 - 1645) Сэр Томас Aston, 1-й баронет (1600-1646)
у смертного ложа его жены, 1635
Галс "Франс: Молодой человек с черепом (Vanitas).1626-1628.
Национальная галерея Лондон
Антуан Steenwinkel. Vanitas Автопортрет художника.
Королевский музей изящных искусств, Антверпен
Эверт Кольер (1630/50 -1708). Автопортрет с Vanitas
Натюрморт, 1684, Гонолулу Академии художеств
Эдвард Кольер (1673-1706), Автопортрет
Дэвид Байи (1584 - 1657) Автопортрет с Vanitas Символы, 1651
Варфоломея Гопфер(1628-1698), Меланхолия (после 1643)
Музей изобразительных искусств в Страсбурге
Хуан Вальдес Леаль, In ictu oculi.1672
Хуан Вальдес Леаль (1622 - 1690), Finis Mundi Gloriae
Караваджо (1571-1610) Св. Иероним, 1605-1606, Галерея Боргезе, Рим.
Современная
Jeylina Ever. Vanitas символизирующий детскую болезнь, культуру, время прохождения
и смерть. 2009 год.
Развитие жанра
Натюрморты vanitas в начальной форме представляли из себя фронтальные изображения черепов (обычно в нишах со свечой) или других символов смерти и бренности, которые писались на реверсах портретов в эпоху Ренессанса. Эти vanitas, а также цветы, которые также рисовали на оборотах — самые ранние примеры жанра натюрморта в европейском искусстве Нового Времени (например, первый голландский натюрморт — именно «Vanitas» кисти Якоба де Гейна).
Якоб де Гейн, 1603.
Над аркой изображены рельеф Плачущий Гераклит и смеющийся Демокрит
Эти черепа на оборотах портретов символизировали смертность человеческой натуры (mors absconditus) и противопоставлялись живому состоянию модели на обороте картины. Самые ранние vanitas — обычно самые скромные и мрачные, зачастую чуть ли не монохромные. Натюрморты vanitas выделились в независимый жанр около 1550 года. Художники XVII века перестали изображать череп строго фронтально в композиции и обычно «клали» его в стороне. По мере развития эпохи барокко эти натюрморты становились все более пышными и изобильными.
Бальтазар ван дер Аст (ок. 1593 - после 1656)"Корзина с фруктами",1632.
Государственный музей, Берлин
Они приобрели популярность к 1620-м годам. Развитие жанра вплоть до спада его популярности примерно в 1650-х гг. сосредотачивалось в Лейдене, нидерландском городе, который Бергстром в своем исследовании на тему нидерландского натюрморта объявил «центром создания vanitas в 17-м веке».
Лейден являлся важным центром кальвинизма, течения, которое осуждало моральную развращенность человечества и стремилось к твердому моральному кодексу. Бергстром считал что для кальвинистских художников эти натюрморты являлись предупреждением против тщеславия и бренности и были иллюстрацией кальвинистской морали того времени. Так же на сложение жанра вероятно повлияли гуманистские воззрение и наследие жанра memento mori . Источник
Череп — обязательный атрибут Ванитас. Является напоминанием о неизбежности смерти. Символизирует бренность человеческой жизни.
Гниющие фрукты — символ неизбежного старения. Зрелые плоды говорят об изобилии, плодородие, иногда о благосостоянии и богатстве. Некоторые фрукты имеют конкретные значения: так груши, вишня, яблоки, томаты и цитрусы обозначают грехопадение, а инжир, сливы и персики имеют эротический подтекст.
Каждый цветок также имеет конкретное значение: роза — символ любви, секса и тщеславия, мак говорит о лености, тюльпан символизирует необдуманность и безответственность.
Ветви плюща или лавра, ростки зерна - символ круговорота жизни и возрождения.
Морские раковины говорят о бренности и смерти, живые улитки — олицетворяют леность, а большие моллюски символизируют похоть.
Мыльные пузыри олицетворяют краткость жизни и неотвратимость смерти.
Гаснущая дымящаяся свеча, масляная лампа или колпачок для гашения свечей — все это отсылки к уходу человеческой души, то есть к смерти.
Кубки, кости, игральные карты или шахматы — символы грешной жизни.
Курительная трубка — олицетворяет быстротечные и неуловимые земные наслаждения.
Карнавальная маска — символизирует бездушность.
Зеркала и стеклянные шары говорят о тщеславии и нереальности происходящего.
Пустой стакан стоящий рядом с полным символизирует смерть. Стеклянная посуда говорит о хрупкости, фарфоровая — о чистоте. Ступка и пестик олицетворяют мужскую и женскую сексуальность, а бутылка - пьянство. Нож говорит о смертности человека и об уязвимости его тела. Впрочем, иногда нож считают тайным фаллическим символом.
Механические или песочные часы — напоминают о быстротечности времени.
Музыкальные инструменты или ноты — символизируют искусство, краткость и эфемерность жизни.
Книги, географические карты, писчее перо — олицетворяют науку.
Лавровый венок на черепе, палитра с кистями — символы живописи и поэзии.
Анатомические рисунки, портреты красивых женщин, письма - говорят о человеческих отношениях.
Медицинские инструменты, красные сургучные печати - напоминают о бренности человека и болезнях.
Шкатулки с украшениями, кошельки с монетами символизируют тщеславие, высокомерие и самовлюбленность.
Оружие и доспехи олицетворяют власть и могущество, но напоминают то, что это нельзя забрать с собой в могилу.
Короны, тиары, скипетры, державы — символы непостоянного земного господства.
Ключи говорят о власти домашней хозяйки, которая управляет семейными запасами.
Руины напоминают о преходящей жизни тех, кто когда-то населял их.
Часто на натюрмортах Ванитас присутствуют листки бумаги с латинским изречением, в большинстве случаев пессимистическим.
Театр «Школа драматического искусства» подготовил для зрителей очередной масштабный эксперимент: режиссер Борис Юхананов поставил в родных для себя стенах спектакль «Стойкий принцип» - творческий микс «Стойкого принца» Кальдерона и «Пира во время чумы» Пушкина, невероятное действо в шести частях, точнее - «в трёх актах, двух кладбищах и одном концерте».
В пьесе испанского драматурга XVII века Педро Кальдерона «Стойкий принц» рассказывается история португальского инфанта Фернандо, взятого в плен маврами. За его освобождение султан просит сдачу города Сеуты, однако принц, невольник чести, сам отказывается от подобного, на его взгляд, неравноценного обмена и предпочитает рабство сдаче с трудом завоеванного португальцами города.
За этим принципиальным поступком Фернандо стоят не только традиционные дворянские представления о чести и долге, но и «темный» барочный взгляд на человеческую жизнь.
Название сочинения, ставшего визитной карточкой Кальдерона - пьесы «Жизнь есть сон», вполне передает суть этого отношения, которое, сильно упрощая, можно было бы обозначить как «что воля, что неволя - все равно». Мрачный фатализм, акцент на скоротечности и загадочной случайности бытия, а также неминуемости и даже, в подобном контексте, радостности смерти, - все это в числе мотивов, побуждающих принца смириться со своей участью и отказаться от возможности выкупа. Подобный взгляд на судьбу является своеобразной версией христианского смирения, выражающегося в способности видеть во всяких, даже самых мрачных жизненных перипетиях, благую волю милосердного Творца, противостоять непостижимому движению которой у человека нет ни права, ни возможности. Есть лишь выбор внутреннего пути, пути души, в заданных некой силой обстоятельствах.
Сумрачная барочная пышность, которой дышит довольно «тяжелый» поэтический текст Кальдерона, соединяется в спектакле с эстетикой фантасмагории и абсурда, призванных показать на практике «сонную» и причудливую природу реальности. Спектакль, по обозначению режиссера, становится путешествием, причем не только и не столько во времени и пространстве - к месту пленения Фернандо в африканский город Фец XV века, но, скорее, увлекательным заплывом в глубины культурного и авторского бессознательного, прогулкой по лабиринтам бесконечной и бескрайней жизни-сна, включающей в себя все и вся в существующем единовременно, одномоментно сплаве. Раки, задаваемые Кальдероном, заполняются вдруг нашествием посторонних, «случайных» персонажей, к которым присоединяются в итоге и герои Пушкина, и сам поэт. Режиссер расщепляет ткань пьесы на тонкие волокна и перемежает их комическими и музыкальными дивертисментами (включающими песни от Вертинского до Генсбура), буйством абсурдистской фантазии и гротескными деталями вроде «бегающего» трона султана.
Нагнетая настроение фантазма, буквально выматывая зрителя выламыванием и стиранием привычной логики вещей, Юхананов, множа, терзая, раскатывая эхом текст кальдероновской пьесы, добивается ощущения сумбурности и химеричности, естественных для сна.
Ставя под сомнение «реальность» реальности, режиссер, словно Буратино, проткнувший носом старый холст в каморке Папы Карло, прорывается к бытию иного порядка: дзенское выворачивание наизнанку линейной природы сюжета и образов пьесы-основы приводит, через веселый и пугающий хаос, к прорыву в настоящую свободу, а понимание того, что «все есть сон», становится первым шагом к пробуждению.
Явленный зрителю спектакль-сон то течет ровно и будто бы начинает казаться «реальностью», то вдруг взрывается какой-нибудь парадоксальной деталью, вроде многократно повторяемых актерами концовок слов, что в логике сна и его внутренней действительности парадокса не является ни удивительным, ни странным. Эта «потусторонняя» реальность свободна от «естественных» законов, она соединяет сразу все миры, временные пласты, возможности и невозможности воедино. Ее главным постулатом становится отсутствие структуры и логики: не стоит ждать, что вы знаете, как поведут себя и как будут выглядеть персонажи в следующий момент - вы ведь не предъявляете претензий персонажам и логике собственного сна, позволяя ему смешивать и сталкивать образы, людей и события, несоединимые «в реальности». В камере-обскуре сна все существует одновременно и не нуждается в объяснении, оправдании и смысле - великая игра просто играет саму себя и явно получает от этого удовольствие, пугаясь создаваемому внутри себя страху и радуясь собственной радости.
Режиссер-демиург мастерски плетет ткань зачарованной иллюзии, готовя для зрителей много загадок, вопросов, сюрпризов и вызывая из тумана сцены и миражей собственной фантазии все новых духов, призраков и инкубов. Видение их зловещих, чарующих, пугающих игр и трюков становится главной интригой постановки. Неуловимость, изменчивость и очаровательное безумие этого коллективного сновидения безуспешно пытаются удержаться в шатком каркасе сюжета пьесы, однако в итоге сполна переливаются через край, обретая собственную ценность: именно ради того, чтобы наяву причаститься иллюзорного, рассыпающегося хлеба сновидения, и стоит идти на спектакль.
Актеры самозабвенно окунаются в стихию трагедии-балагана - и исполнители главных и второстепенных ролей достойны всяческих похвал, но чем дальше, тем больше Фернандо (Игорь Яцко) своими пламенными философскими речами, а также трагичностью и загадочностью своей жертвы, притягивает внимание зрителя.
Постановка невероятно щедра с точки зрения звука: артисты, которым режиссер подарил поистине безграничный репертуар, поют и соло, и хором. Дурманящие арабские мотивы сменяются ироническими номерами в сопровождении живого ансамбля, а звуковые эффекты во время действия создаются актерами прямо на сцене при помощи разнообразных инструментов, например, барабанов. Не обойдены вниманием и танцы: персонажи самозабвенно отплясывают то танец с саблями, то эксцентричное аргентинское танго.
Фантасмагорические декорации добавляют действу своеобразия, подчас растворяясь в мерцающем цветном тумане: пространство сцены при помощи света меняется быстро и до неузнаваемости, в точности как и следует антуражу сна.
Весьма удачным для спектакля оказывается формат зала в виде амфитеатра, спускающегося к «плоской» сцене - режиссер периодически обращает отдельные действия и реплики артистов к сидящим тут же зрителям, ломая «четвертую стену» и делая соучастниками своих наэлектрифицированных грез всех присутствующих. В итоге все окончательно перемешивается, и разобраться в том, кто сновидец, а кто сновидение, уже решительно не остается никакой возможности…
Апр 30, 2013 Мария Эстрова